Когда день становится длиннее ночи, когда пробуждается природа и солнце-дитя Хорс становится юношей Ярилой (20 березня), славяне празднуют Комоедицы. Утром люди торопятся на капище, на высокое место, где подсохла земля. Возле капища и на перекрестке дорог рассыпают зерно. Это делается для того, чтобы навьи, принявшие образ сорок, поедали зерно и не мешали празднику.

На столы, покрытые скатертью, ставят печенье, горячие блины и пироги, овсяный кисель, меды, квасы и закуски. Угощение делится на пять частей, и пятую часть помещают на открытое место возле свещенного Огня, приговаривая:

Честные наши родители! Вот для вашей души блинок.

Торжественно везут к капищу на соломенной “кобыле” куклу Марены (куклу вяжут из соломы и обряжают только женщины). Все стоят вдоль дороги, кланяются в пояс и величают Марену Свароговну:

Приезжай ты к нам на широк двор, на горах покататься,
В блинах поваляться, сердцем потешиться.
Масленица — красная краса, русая коса,
Тридцати братьев сестра, сорока бабушек внучка,
Трёх матерей дочка, кветочка, ягодка, перепёлочка.

Масленица выезжает на “семидесяти семи санях” в гости к “честному Семику” (бог Огня Семаргл, его свещенное число 7), который “бьёт челом на салазочках, в одних портяночках, без лапоток“ (богу Огня совсем не холодно на салазочках, то есть дровах). “Честной Семик” зовёт её “во тесовой терем” (домовину или погребальную краду), где она, после того, как в “блинах повалялась” (блин — поминальная треба), сгорает на седьмой день святок. До сих пор сохранившийся обряд сжигания масленичного чучела (а там где вскрылись реки, его остатки бросают в воду) есть не что иное, как торжественные похороны богини Смерти со всеми почестями. Нельзя не почтить богиню, с которой каждому из участников когда-нибудь, хотя бы раз в жизни, придётся встретиться. Дотошный читатель может также подсчитать количество “родственников” Масленицы вместе с нею и “кветочками”, а затем сравнить с количеством саней, чтобы узнать скольких же славяне всё-таки почитали… а, впрочем, лучше этого не делать, так как “есть также заблуждающиеся, которые пересчитывают богов, тем разделяя Сваргу. Они будут отвергнуты Родом…” В.К.III 30/8.

Начинают угощать друг друга блинами. Первый блин комам1, его относят в чащу, жертвуя косолапому хозяину леса. После проводят зачин.

Возжигают Огонь. Славя богов и предков, весь славянский род. Посолонь2 закручивают хоровод, надевши личины и хари, дабы не узнали злые духи. Скоморохи показывают представление, им помогают колоброды.

Как на масленой неделе из трубы блины летели!
Вы блины, блины, блины, вы блиночки мои…
И сыр, и творог, всё летело под порог!
Вы блины, блины, блины, вы блиночки мои…

Величают молодых, вступивших в брак в течение прошедшего года. Незамужним и неженатым повязывают на руку повязку или верёвку. Чтобы снять её, необходимо откупиться, принеся с собой на общий стол угощение. Всем наливают сурью.

Первую чашу сурьи жрица Марены несёт к жертвеннику. Жрица Живы выбивает эту чашу, следя за тем, чтобы ни одна капля не попала на жертвенник, ибо тогда вновь похолодает, вернётся Марена.

Уходи, Зима холодная! Приходи, Лето жаркое! Со страдной порой, с цветами, с травой!

Вот уже первый снежок летит в чучело, вызывая за собой целый залп. “Марена” падает, что должно означать её “смерть”. “Усопшую” со всеми почестями возлагают на погребальную краду, читая погребальные молитвы.

Затем торжественно сжигают чучело Марены, подбрасывая в костёр мусор, солому и старые вещи:

Марена загорела, всему миру надоела!

Заводят хоровод противосолонь и провожают сгорающую Зиму песней:

Ты прощай, прощай, наша Масленица!
Ты прощай, прощай, да кургузая!
Ты не в середу ушла и не в пятницу,
А ушла в неделю, кончилось веселье,
Со блинами, пирогами, да оладиями,
Со хмельным да пивом, со курным пирогом

Прыгают через небольшой костёр, сложенный “шалашиком”, обращаясь к Семарглу, чтобы он зажёг снега, а после обязательно умываются снегом или талой водой. Считается, что талая вода придаёт лицу красоту. Затем прославляют Ярилу, скатывают горящие колёса с горы в честь разгорающегося солнца.

С горы катились, с весной воротились!

С этого дня солнце-юноша Ярило начинает яриться, жарить. Солнечные лучи становятся всё жарче, всё ярче. Текут вовсю ручьи. Приход Весны неумолим. Однако, хозяин леса, чьим древним именем и назван праздник, всё ещё спит в берлоге.

Комоедицы можно перевести как “праздник поедания комов” (или “поедающий комы”), особых блинов, посвещённых этому зверю. Подобный праздник в Древней Элладе назывался “комедиа” (медвежий праздник), откуда пошла античная комедия. Нужно пояснить, что современное название зверя является иносказательным (“настоящее” имя нельзя произносить вслух, чтобы не призвать невзначай ): “медведь” — ведающий мёд. Кроме того, оно достаточно древнее: не мёдведь, а медведь. Но и это имя прижилось, став “настоящим”. После чего начало было уже вытесняться новыми иносказаниями: мишка, топтыгин, косолапый и т.д. “Ком”, возможно, тоже иносказательное: медведь похож на большой шерстяной комок из-за кажущейся неуклюжести. Может быть, исконное имя содержится в названии медвежьего дома: берлога — “логово бера”.

Начинается обряд “Пробуди”. Люди, вооружившись горящими головнями, идут “будить медведя”. В яме, укрывшись валежником, лежит ряженый, изображающий спящего медведя. Участники праздника водят вокруг берлоги хоровод, крича, что есть мочи, стараясь разбудить косолапого, затем начинают бросать в него ветки, снежки, прутья (дошедший до наших дней в виде обряда способ первобытной охоты). “Медведь” не просыпается, пока одна из девушек не сядет ему на спину и не попрыгает на нём. Вот тогда “медведь” начинает пробуждаться. Девушка убегает, оторвав кусок медвежьей шкуры или медвежью “ногу”. Ряженый встаёт и начинает плясать, подражая пробуждению медведя, затем идёт искать свою потерю, опираясь на костыль, распевая “медвежью” песню:

Скрипи, нога, скрипи, липовая!
И вода-то спит, и земля-то спит,
И по сёлам спят, по деревням спят.
Одна баба не спит, да на шкуре сидит,
Мою шёрстку прядет, мое мясо варит,
Мою кожу сушит.

Поймав свою обидчицу, “медведь” пытается задушить её в своих объятиях медвежьей хваткой.

После пробудей начинаются игрища. Первая игра — городок. Девушки становятся на высокое огороженное место (городок), вооружившись длинными палками, и отбивают нападение парней, колотя их нещадно. Парни “на коняшках” пытаются ворваться в городок, взять его приступом. Тот, кто первый прорывается в городок, получает право перецеловать всех девушек-защитниц.

После взятия городка начинается пир горой, а затем остальные масленичные забавы: кулачки, коняшки, качели, лазание на столб за подарком, ручеек…

“Кулачки”, как и “городок”, олицетворяют победу весны над зимою, масленичный столб является земным воплощением столба небесного, “мирового дерева”, на котором находится Ирий, попасть туда не просто. “Ручеёк” это отголосок тех давних времён, когда, по мнению учёных мужей, в первобытном племени каждый мужчина был мужем каждой женщины, а каждая женщина была женою каждого мужчины. Как видно, время было непростое, тяжёлое. О нём монах-летописец, не разбиравшийся в таких тонкостях, написал: “аки скотъ блудяху”. (Хотя мне кажется, что такого никогда не было, ибо даже у человекообразных обезьян в стае есть отдельные семьи). По прошествии тысячелетий порядок восторжествовал, обычай переродился в обрядовую игру, с которой начинались первые весенние попытки найти суженых. Кроме того, “ручеёк” служил ещё одной цели — отбору молодых людей с, мягко говоря, необычным половым поведением, с последующей выбраковкой. Вообще все игры, с виду напоминающие обычные забавы, были важными средствами расового отбора, подготовки воинов и охотников. Это сейчас мы не видим смысла в качании на качелях, а 352 года назад какой-то смысл был, если царь Алексей Михайлович такое качание запретил.

Духи Великих Предков, незримо присутствуя на празднике, радуются вместе с нами. Не угас ещё род славянский, как и тысячи лет назад приходят славяне на праздник, чтобы соблюсти обычай. Что есть праздник? Память человека о себе через богов и о богах через себя, очищение души от суетных забот и пустой памяти. Под взорами Неба завершается праздник, стихают песни, гаснет Огонь. Звучат слова Велесовой Книги, будя в душах память предков.

“И Сварог Небесный промолвит:
“Ты ступай-ка, сын мой, до красы той вечной!
Там увидишь ты деда и бабу.
О! Как будет им радостно, весело вдруг увидеть тебя!
До сего дня лили слезы они,
А теперь они могут возрадоваться
О твоей вечной жизни до конца веков!”

При прощании одаривают друг друга пряниками, говоря: “Прости меня, пожалуй, буде в чём виноват перед тобой”. Прощание заканчивалось поцелуем и низким поклоном.